Виктор Петроченко: «Братья Кличко — примитивные боксеры»
Виктор Петроченко главный тренер единственного на данный момент российского чемпиона мира по боксу среди профессионалов Дмитрия Пирога. В эксклюзивном интервью РегионСамара.ru он рассказал о том, как в первый и последний раз в жизни оказался в нокдауне, сколько мог бы заработать Дмитрий Пирог, если бы жил в Америке, почему бокс теряет популярность и кого за это нужно «благодарить».
«Я был неинтересный боксер»
— Расскажите о себе, как в вашей жизни появился бокс?
— Я начал заниматься боксом очень поздно, в 16 лет. Произошло это в 1979 году. Был ноябрь. Я первый раз пришел в зал. Вообще я давно хотел заниматься этим видом спорта, но до этого мы жили в Сибири, а там с этим было туго. Сначала меня не хотели брать, считали, что мне уже поздно идти в бокс. Уже после того, как я отслужил, меня пригласили в секцию. Мне было уже 24 года. У меня были неплохие физические данные. Я был атлетического телосложения, скоростной, играл неплохо в футбол. Выступать начал через полгода на соревнованиях города и области. В то время это был очень высокий уровень. У нас была еще поговорка, что Чемпионат Европы выиграть проще, чем чемпионат области. Успехи пришли быстро. Первые пять боев я выиграл досрочно.
— Наверняка нокаутом.
— Да, нокаутом, нокдауном. В любителях это называется «за явным преимуществом». Я в основном выступал на первенстве области и города. Никуда больше меня не возили. Я был неинтересный боксер, ведь я поздно начал заниматься.
— Неужели только поэтому?
— Да. В 80-ых годах ввели искусственное омоложение бокса. Звание «мастеров спорта» не присваивали тем, кто старше 23 лет. Эта система существовала 7 или 8 лет. Очень много вреда она нанесла нашему боксу. Молодые боксеры ездили по всем соревнованиям, а возрастные, очень крепкие, физически сильные, они не участвовали в турнирах высокого уровня. Вот и меня по той же причине никуда не брали.
— Наверное, обидно было.
— Мне просто нравился бокс. К тому времени я уже знал о существовании профессионального бокса, начал понимать, что я немного другого склада характера, у меня другая техника. У меня практически не было тренеров.
— Вы шутите.
— Конечно, со мной занимались, но не регулярно. Постоянно со мной стали заниматься только на четвертом десятке лет, когда состоялся мой второй приход в бокс. Но я все равно выигрывал практически все бои. Тогда любительский бокс был немного другим – три раунда по три минуты, без шлемов. Он был ближе к профессиональному, чем сейчас. Я просто бредил профессиональным боксом. Я уже в то время что-то искал для себя в технике. Был достаточно агрессивным, склонным к жестким ударам. Это все сформировало впоследствии мой тренерский стиль. Потом у меня был перерыв. Я долгое время не выступал, только тренировался, когда была возможность. Вернулся в 33 года. Свой последний бой я провел в 40 лет.
— Расскажите о том поединке.
— Это был 1996 год. Как раз проходили выборы – переизбирали Ельцина. В честь этого события сделали турнир. Он проходил в Доме скульптуры, назывался «Кубок Президента». В нем участвовали сильные бойцы, в том числе из других регионов и «армейцы» со СКА. Я провел три боя. Первые два выиграл досрочно в первых раундах. Финальный поединок мне запомнился на всю жизнь. Моим соперником стал Агеев – был такой парень с хорошим ударом, нокаутер из СКА. Тогда я в первый раз в жизни попал в нокдаун, но я поднялся и досрочно выиграл этот бой. После этого я уже стал только тренировать. Сначала помогал Анатолию Ивановичу Морщинину, а потому нашел свой путь.
«Когда Мартиросян бросился грудью на амбразуру – это было смешно»
— Вы как-то говорили, что после 40 лет ваша жизнь стала еще веселее.
— Успех ко мне, как к тренеру, пришел сразу. Я тренировал ребят из индустриально-педагогического колледжа. У них был небольшой зальчик. У меня занимались 8 человек. Среди них был Максим Власов, Александр Ларин, Братья Гимаевы. На первый наш турнир в Отрадный мы поехали через 4 месяца после начала тренировок. Там проходил всероссийский турнир имени Суханкина. Все 8 человек стали победителями. Это было что-то.
— Расскажите о вашем знакомстве с Дмитрием Пирогом.
— Я продолжал тренировать своих ребят, они уже стали профессиональными боксерами. Вскоре я познакомился с Вячеславом Непогодиным. Он тренировал Артура Марабяна. Вячеслав предложил мне посмотреть Дмитрия Пирога – помочь ему подготовиться к бою с Асланбеком Кадзоевым за интерконтинентальный титул. Мы тренировались в Геленджике и в Самаре. Бой состоялся. Пирог победил в пятом раунде нокаутом.
— После этого боя вы говорили, что настояли на совместной работе и дальше. Прямо настояли?
— Нет, конечно. Настоять тут было невозможно, Пирог все-таки известный боксер. Я просто предложил ему и он согласился.
— Ваше мнение о последнем поединке Пирога с Геннадием Мартиросяном, в котором он победил техническим нокаутом?
— На данный момент это был его лучший бой. Это отмечают все спортивные аналитики. Может быть, он не самый лучший по техническим нюансам, но по драматизму, накалу и реакции зрителей ему нет равных. Я был уверен, что Пирог победит.
— В десятом раунде Мартиросян пошел ва-банк и бросился в шквальную атаку. Не испугались, что Дмитрий может пропустить какой-нибудь шальной удар?
— Я это прогнозировал. Я сказал Дмитрию: «Смотри, он сейчас попробует рвануться в атаку, тактика быстрого старта». По напряжению Мартиросяна было видно, что он сейчас попробует сделать последний штурм. Так и произошло. Когда он бросился грудью на амбразуру – это было смешно. Пирог даже юморил – уходил в сторону, показывал, что это все не то, что ты делаешь дядя? Но Мартиросян все равно молодец и все правильно делал. В США таких боксеров, которые до конца ведут бой и обостряют, очень уважают и любят.
«Американские боксеры не лучше наших, но зарабатывают они миллионы и даже десятки миллионов долларов»
— Несмотря на победу, этот бой показал, над чем надо работать Пирогу в дальнейшем?
— Он еще совершенно сыроват. До того образа, который у меня стоит перед глазами, еще много надо работать. Тактически он себя очень часто неправильно вел – стоял с прямой спиной, подставлялся. Вроде он контролировал ситуацию, но это было опасно.
— Вы как-то говорили, что Пирогу надо становится зрелищным, желанным для американского телевидения. Ему разве в России плохо?
— Наш бокс сейчас возрождается и поднимается на новый уровень. Появляется интерес телевидения к таким боксерам, как Дмитрий Пирог, Александр Поветкин, Денис Лебедев. Но это только зарождается. Любой боксер, а тем более чемпион должен зарабатывать большие деньги. Американское телевидение – это платное телевидение, которое показывает бои лучших боксеров-профессионалов. Кабельные каналы HBO, Show Time платят за права трансляции боев огромные деньги. Американские боксеры по уровню не лучше наших, но зарабатывают они миллионы и даже десятки миллионов долларов.
— Сколько Пирог заработал за поединок с Мартиросяном?
— В профессиональном боксе не принято говорить о гонорарах спортсменов. Это в США сейчас оглашаются гонорары, но у них на это есть свои причины. Здесь это пока не принято. Если честно, я вообще не знаю, сколько он получил. Я правду говорю.
— Не кажется ли вам, что бокс становится менее зрелищным и от того менее популярным?
— Да, такое действительно есть, но такие периоды уже случались в истории профессионального бокса. Сейчас это связано с тем, что в тяжелом весе не стало интересных боксеров, т.е. звезд, таких как Тайсон, Холифилд, Ленокс Льюис. Есть только Братья Кличко.
«Контролируя бой одной рукой, Кличко пытаются иногда внезапно ударить другой. Вот и весь их бокс. Примитивно»
— Кстати о братьях Кличко, многие эксперты считают, что спад в боксе произошел во многом благодаря им.
— В какой-то степени я тоже так считаю. Надо понять, что такое бокс братьев Кличко. Они боксеры очень не зрелищные, особенно по американским меркам. Их большая проблема – они не проявляют решимости в бою. Но это недостаток большинства больших парней. Крупным боксерам часто не хватает агрессии, резкости, решимости в повторных атаках. Технически им это сделать сложно – как правило, они тяжелые и неуклюжие. Но тут надо понять, что бокс тяжеловесов – это совсем другой бокс. Он рассчитан на один корявый, внезапный удар, после которого бой заканчивается.
— А как же Майк Тайсон, Ленок Льюис и Мухамед Али, которые также были супертяжеловесами, но, тем не менее, показывали зрелищный бокс?
— Рост Кличко два метра и вес далеко за 100 кг. При таких габаритах потеря маневренности неизбежна. Да и глупо маневрировать при этом. Поэтому они контролируют середину ринга, работают прямыми ударами. Контролируя бой одной рукой, они пытаются иногда внезапно ударить другой. Вот и весь их бокс. Примитивно. Но у них есть свои качества. В первую очередь это потрясающие для тяжеловесов рефлексы. Они читают соперника. Это мало заметно со стороны.
— Популярность бокса падает, зато растет интерес к MMA, боям смешанного стиля. Как вы относитесь к этому достаточно молодому виду спорта?
— У этой организации есть толковые руководители, которые продвигают MMA на телевидении. Но не все каналы соглашаются их показывать. В Америке многие считают, что это спорт, который лишен большого качества и я с этим согласен. Очень много смешения — борьба, болевые приемы, ударная техника.
— Вы как-то сказали, что в MMA идут спортсмены-неудачники.
— Было такое, но сейчас я немного изменил свое мнение. Неудачники в MMA шли раньше. Сейчас этот вид спорта набрал обороты и любой удачливый, к примеру, боксер готов туда перейти за хорошие деньги. Сейчас проходит много очень сильных и равных боев.
— Видите ли вы в боксе ярких личностей, которые могут вернуть ему былую популярность и зрелищность?
— Да, такие боксеры есть. Они потенциально очень опасны. В основном – это выходцы из СНГ.
— Кого-то из собственных учеников вы можете выделить?
— В первую очередь это конечно Дмитрий Пирог. Если бы он жил в США на него бы ходили миллионы, но для России очень хорошо, что он пока остается на Родине. Есть Максим Власов, который великолепно вышколен технически, но пока ему немного не хватает других качеств, и, может быть, везения. Но он развивается и у него все должно сложиться хорошо. Он еще покажет немало ярких боев.
Артем КУЗЬМИН
