Пафос советской школы живописи
В музее Алабина открылась выставка заслуженного художника России Евгения Горовых
«Россия. От Пушкина до Талькова». Претенциозно обобщающее название отвечает подбору полотен.
В выставочном зале на втором этаже их более семидесяти. Тут тебе и курчавый «наше все» картинно призадумался с пером. Скосив глаз, словно говорит «когда же меня перестанут рисовать по шаблону». И отец космонавтики Циолковский, истерично всплеснувший руками в проеме окна избы, и образ карамельного исусика Талькова в мишурном балаганном мундирчике. И конечно программная картина «Шумел сурово брянский лес…», словно расшаркивается в поклоне перед очередным юбилеем Победы. Пафосно развернув монументальные плечи бойцы отдыхают после тяжелых боев, занавесив казенным одеялом окно. Буднично скучают партизаны в ожидании окончания стихийного концерта. Так и читается в их лицах, когда же угомонится растянувший гармонь парень с читающимися в глазах признаками врожденного идиотизма. Рядом сосед примиритель поднял ладонь, чтобы унять этот неуместный порыв. На заднем плане возвышается девушка в форме летчика с лицом из эпохи декаданса, томно обжимает свой торс и недоумевает: какого, дескать, лешего, ее занесло в эту компанию? И только, налитая кровью физиономия крестьянина зажатого в углу у окна, да баба с испитым чахоткой лицом тянется робкими пальцами к автомату, давая надежду зрителю, что мучения всех героев картины прекратятся. Раскаленная буржуйка надрывно пускает дым: размышляя: а не взорваться ли?
И это еще что! Картина, висящая неподалеку, изображает гуляние между новостроек.
Все в фигурах и лицах героев говорит, что прозревают они несчастливые свои судьбы, сведенные в стенах спального района. Неопознанный летающий объект на заднем плане пронизывает налитые радостью новоселья тела сограждан. Немой вопрос: «где я?» не оставляет персонажей.
Вокруг жанровых сцен на выставке Гороховых, висят парадные портреты караваев хлеба и березки, Волги-матушки, снова всенепременнейшие березки…и баба в кровавом халате, но почему-то с барашковой шапкой на голове, которую заставили перемножить в уме четырехзначные числа. Хотя художник использует разную технику и работает в нескольких стилях, все как-то дежурно.
Благолепие советской школы живописи 70-х явно правит бал в экспозиции. Видимо, и в душе художника тоже. Наверное, это естественно, ведь выставка приурочена к двойному юбилею: Горовых исполнилось 80 лет, а также 60 лет его творческой деятельности.
Как гласит биография Гороховых, за плечами у него 13 всесоюзных, 9 республиканских и 3 зональных выставки «Большая Волга». Алматинское театрально-художественное училище, Рижская Академия Художеств, Московский Государственный Институт имени Сурикова. Еще до диплома он пишет известную картину «Н. Г. Чернышевский пишет роман «Что делать?» в Алексеевском равелине Петропавловской крепости». В Самару Горовых, как гласит пресс-релиз, переезжает по рекомендации президента Академии Художеств СССР В. А. Серова «на укрепление самарских художеств» и получает квартиру и мастерскую. Образцовая биография!
На вопрос о громоздком названии выставки Евгений Гороховых, бодренький и аккуратный старичок с мягкими манерами сказал:
— Для меня очень важна вся наша культура и литература в частности. И поэтому название отражает период от Пушкина до Талькова, который меня вдохновляет.
Взрыв мозга рецензента. Занавес падает.
Основная беда заключается в литературности советской школы живописи. Идеологическая потребность поучать отучила наблюдать, а наследие передвижников и академизма оказалось выхолощено как… холст.
Кстати, выставка продлится до 26 декабря. Можно сходить, чтобы убедится в написанном здесь.
Харитон ЗОИЛОВ
