Сценический детектив с цитатами Ходорковского
Накануне на сцене Самарской Драмы «Другой театр» из Москвы давал представление, обозначенное как триллер: сектакль «Кто» в постановке Максима Виторгана.
Есть такое явление в театре – «актерская режиссура». Это когда человек, долгое время работавший актером, вдруг ставит спектакль. При этом он не входит в число тех, кто бросает актерскую профессию или переучивается на другую специальность, а начинает совмещать две эти профессии, оставаясь при этом главным образом актером. Примеры такого удачного совмещения — Сергей Юрский и Михаил Казаков. Неудачных примеров еще больше. И вот один из них.
Актер Максим Виторган для своего режиссерского дебюта выбрал пьесу немецкого драматурга Ариэля Дорфмана «Смерть и девушка». Пьеса более известна зрителю по фильму, аж 94-го года, Романа Полански «Смерть и дева» с Сигурни Уивер, Беном Кингсли и Стюартом Уилсоном. И вот теперь, Виторган, слегка отредактировав это произведение, выпустил его на сцену «Другого Театра».
«Другой Театр» – это «дочерний» проект театра «Квартет И», известного по спектаклям и фильмам «День радио» и «День выборов». Мастера хохмы и стеба решили заняться продвижением на сцену новой, серьезной, преимущественно российской, драматургии в постановке молодых режиссеров и в исполнении нового поколения артистов. Правда, Виторган выбрал пьесу иностранную и двадцатилетней давности.
Итак, про сам спектакль. На подмостках — детектив, переходящий в дискуссию: надо ли судить всех, кто служил тоталитарному режиму, или лучше переступить через вину половины нации и жить дальше. Муж (Андрей Ильин), Жена (Елена Ксенофонтова) и Случайный гость (Сергей Белоголовцев), неожиданно для себя ставший вынужденным затворником хозяйского гостеприимства, разыгрывают драму, плавно перетекающую в потасовку с пистолетами, выяснением отношений и постановкой философских вопросов. Вопросы обсуждаются на конкретном примере трех персонажей: жену либерального юриста, возглавляющего правительственную комиссию по расследованию преступлений прошлого, которую в этот самом прошлом пытали и насиловали. Через несколько лет она в случайном визитере мужа узнает насильника и требует суда, тыча пистолетом то в нос насильника, то в мужа.
Режиссер использовал положенные теперь в продвинутом театре приемы: повесил огромный экран, транслирующий якобы новости и даже устроил подобие телевизионного ток-шоу в финале. Вот только не сумел заставить актеров сыграть персонажей. Исполнители темпераментно перебрасываются аргументами, нагнетая неприглядные подробности, а как их герои пережили все эти «аргументы» на своей шкуре, ясно не становится. Остаются только слова наполненные эмоциями. Актеры «проигрывают» свои роли, не выражая своего отношения к персонажу и не осмысливая. В результате получается не образ, а существование актера, в предлагаемых обстоятельствах. Игра актеров, до уровня фильма Романа Полански, мягко говоря, не поднимается. А аналогии невольно возникают. Постановочная часть явно провалена, несмотря на бойко меняющиеся мизансцены у режиссера попросту не видно оригинального замысла, да и исходный текст Виторганом, судя по спектаклю, прочитан поверхностно. В самой пьесе Ариэля Дорфмана стержнем является философская проблема, из разряда «вечных»: до какой степени можно позволить себе насилие для предотвращения большего насилия? И чем, вообще, можно предотвратить насилие — моралью, законом, или насилием? Именно эти вопросы просачивается сквозь псевдо-детективную интригу у драматурга. Но постановка их в сценическом воплощении режиссера Виторгана — неубедительна и сделана словно вскользь. Может, оттого вскоре зрители начали зевать и поглядывать на часы. Актеры и сценическое действие топчутся на месте. Полтора часа из двух, пара героев в одной квартире экспрессивно разглагольствуют, в то время как третий персонаж сидит с кляпом во рту! Но самарские театралы, заплатившие от 600 до 2000 рублей за билет, все равно неистово поаплодировали московским артистам и одарили их охапками цветов. По большому счету местной публике не важно, что сыграют актеры, главное, что они из столицы, лица их мелькают на обложках журналов.
Илья ПОЛЯКОВ
